Трехкомнатная квартира с черными стенами напротив ипподрома. Архитектор Александр Якимов

Смелый интерьер в «сталинке» с оригинальной лепниной, коллекцией картин и революционными мотивами

Живая, естественная эклектика, которая правит бал в этой просторной квартире, обязана своим рождением исключительно смелости владельцев. С самого начала ремонта Максим и Ирина были уверены, что черные стены станут идеальным фоном не только для произведений искусства, но и для жизни, в которой есть место тихим вечерам вдвоем и шумным дружеским вечеринкам.

Кажется, в «сталинке» напротив ипподрома останавливается ход времени: в окружении статуэток лошадей и декора с революционным флером гости засиживаются до четырех утра, а сами владельцы признаются, что им все реже хочется выходить из уютного дома. «Один из друзей сравнил наш интерьер с квартирой профессора Преображенского», — смеется Максим, и эта аллюзия кажется вполне оправданной: темный, насыщенный оригинальными объектами интерьер в равной степени отсылает и к историческим, и к современным мотивам.

История: Здание начали строить в 1954 году для сотрудников министерства здравоохранения, но часть квартир выделили художникам, и в некоторых помещениях до сих пор находятся мастерские. В разгар строительства вышло постановление об архитектурных излишествах, поэтому характерный для эпохи декор достался не всем фасадам здания

Фото: Юрий Гришко, из архива владельцев

«Я не люблю новостройки и никогда не хотел жить в центре, — рассказывает владелец квартиры Максим, — поэтому выбирал квартиру исключительно в сталинских домах». Кроме архитектурного решения Максима интересовали и сугубо прагматические моменты: например, тот факт, что в районах, застроенных «сталинками», обычно нет проблем с парковкой.

Просторная квартира стала квинтэссенцией всех эстетических и планировочных пожеланий владельца, а основное направление дизайна определило соседство с московским ипподромом. «Мне кажется, неправильно было бы не отразить этот мотив в интерьере», — отмечает владелец.

Основой дизайн-концепции стали отсылки к сталинскому ампиру. Но благодаря отказу от интерьерных стереотипов «идеологическая» основа обогатилась революционными и даже античными мотивами. Сложный смысловой контекст сформировался как итог обстоятельного знакомства с пространством: прежде чем начать ремонт, владельцы прожили в квартире почти год.

«Мы поняли, что при существующей планировке с тремя изолированными комнатами проводим время либо в спальне, либо на кухне, — рассказывают Максим и Ирина. — Чтобы использовать пространство более рационально, две комнаты объединили с кухней. Изолированными остались только пятиугольная спальня и ванная».

Несмотря на то, что гостиная занимает половину площади квартиры, пространство не создает ощущения спортзала: несущие балки стали в готовом интерьере красноречивым элементом зонирования. Глядя на эти элементы конструкции, легко восстановить в воображении историческую планировку квартиры: подобно тому, как раньше располагались отдельные комнаты, теперь организованы смысловые зоны в едином пространстве — столовая, диванная группа и самая уединенная каминная секция.

Входная зона — часть единого студийного пространства и в смысловом, и в планировочном контексте: охватить интерьер взглядом и познакомиться с черными стенами, величественной лепниной и винтажными аксессуарами можно уже с порога. Впрочем, ретро-шкаф в прихожей мог бы не появиться в этом интерьере, если бы Максим не проявил решительность: «Я увидел шкаф в мебельном салоне и обомлел — правда, тут же столкнулся с двумя проблемами: во-первых, шкаф был слишком велик, во-вторых, продан. Мне он в итоге достался благодаря моей подруге — хорошей знакомой владельцев магазина, которая сделала нужный звонок. Чтобы занести шкаф в квартиру, мы срезали балкон и вызывали альпинистов: предмет весит около 300 кило, и его нельзя было разобрать», — вспоминает Максим.

Люстра Eichholtz в прихожей вызывает ассоциации с морской тематикой: по словам владельцев, гости неизменно сравнивают светильник с наутилусом.

Черные стены стали идеальным фоном для коллекции произведений искусства, а декоративная лепнина подчеркнула исторический характер постройки. На фриз в гостиной перенесли орнамент с барельефа ипподрома, который хорошо просматривается из окон квартиры. Максим собственноручно отснял лепнину с конями и фигурами в костюмах союзных республик из окна — и по балкам пустили 12 метров неповторяющегося орнамента.

Правда, отлить форму для барельефа удалось только с шестого раза: создание лепнины с впечатляющей детализацией на основе фотографий оказалось непростой задачей даже для опытных специалистов по работе с гипсом.

Нестандартный ремонт не только заставил владельцев искать вдохновение во всех возможных источниках, но и спровоцировал появление предметов авторского дизайна: «Я очень хотел видеть в интерьере герб СССР и в итоге вылепил его сам. Это моя гордость, теперь он красуется над оконной рамой и смотрится идеально — так, будто был здесь всегда, — рассказывает Максим, — это герб 1920-х годов, именно тогда на Московском ипподроме возобновились рысистые бега после Гражданской войны. Я специально искал именно довоенный герб: на нем шесть лент, которые символизируют союзные республики, а не 15, как на позднесоветском».

Чтобы продолжить тему революции, поверх розетки, расположенной над камином, владельцы хотели пустить девиз Французской Республики: Liberté, Égalité, Fraternité (Свобода, Равенство, Братство), но эта идея пока не нашла воплощения в интерьере.

Любимым местом сбора гостей с первых же вечеров оказалась каминная зона с состаренными зеркалами, группой мягких кресел, решенных в разных силуэтах и фактурах, и колоритным яванским столиком.

Полноценный рабочий камин построили на основе уже имеющегося дымохода — благо, квартира расположена на последнем этаже. «Мы даже не думали, что камин — настолько эффективная вещь: зимой он действительно протапливает помещение и спасает нас от холода», — признаются Максим и Ирина.

Центральную часть гостиной занимает тв-зона с объемным диваном, в боковины которого встроены книжные полки. Кроме живописи и гравюр, на стене выделяется фактурный трофей — голова оленя, настоящая семейная реликвия, которую дедушка Максима добыл на охоте.

«Я родился на Кавказе, и рога много лет висели над воротами нашего дома. При переезде родители забрали трофей с собой, потом рога лет десять украшали дом сестры в Подмосковье, пока наконец не переехали к нам, — рассказывает Максим. — Увы, дедушка был плохим дизайнером: череп в свое время залили цементом. Конструкция оказалась очень тяжелой: нам пришлось сбить цемент и заменить его на папье-маше».

Все люстры для гостиной-столовой Максим привез из Китая: оказалось, что слетать в Поднебесную, провести там неделю и уехать не с пустыми руками, равноценно покупке дизайнерских светильников в Москве.

По утрам хрусталь создает природную светомузыку, солнечные зайчики играют по всем стенам студии, однако владельцы называют квартиру, скорее, вечерней: сценариев подсветки здесь немало, а люстры включают только в самых грандиозных случаях.

Кухонный гарнитур подобрали в тон стенам и дополнили глянцевой черной плиткой на фартуке. Всю «грязную» зону при этом маскирует выступ — стену специально «вынесли», чтобы сделать техническую сторону кухни минимально заметной со стороны гостиной-столовой.

Высокий стол для завтраков, деликатно обозначающий границу между гостиной и кухней, примечателен не только элегантными ножками, но и тем, что его, подобно шкафу в прихожей, заносили через окно.

«Мне не близки интерьерные веяния вроде скандинавского стиля или минимализма: наоборот, я всегда мечтал жить в музее», — признается Максим. Свою коллекцию произведений искусства владелец начал собирать с гравюр, затем пополнил живописью: тематических картин с лошадьми здесь, конечно, немало, но компанию им составляют и портреты, и даже абстрактные формы. Пожалуй, самый интересный провенанс у работы с говорящим названием «Салют на Красной площади», установленной на мольберте.

«Однажды по совету знакомых я отправился на выставку под названием "Ландшафт и абстракции", — рассказывает Максим, — я плохо разбираюсь и в ландшафте, и в абстракциях, но взгляд сразу зацепился за яркое полотно большого формата. Когда я поинтересовался у куратора, как связаться с автором и купить картину, она смущенно отметила, что для начала придется пообщаться с дедушкой художника. Оказалось, что автор картины — 2006 года рождения, начинающий, но потомственный художник Матвей Закрытный. "Салют на Красной площади" — первая работа, которую он продал, и мне досталось полотно с дарственной надписью».

Одна из любимых работ владельца — качественная копия с картины Эжена Делакруа с устрашающим названием «Сирота на кладбище» — заняла достойное место между двумя арочными окнами, хотя сначала владелец планировал разместить ее над камином. Кроме живописи в интерьере немало черно-белых фоторабот, в основном портретов, сделанных самим владельцем квартиры.

Мебель для интерьера собирали в разных салонах Москвы — впрочем, компанию им составляют и винтажные модели, получившие вторую жизнь. Небольшая рабочая зона у камина — результат второго мебельного эксперимента: «Письменный стол, на котором стоит компьютер, когда-то был кухонным, — отмечает Максим. — Когда мне понадобилось рабочее место, мы ошкурили стол и дополнили его креслом с обивкой из кофейных мешков — она добавила немного колониальной стилистики. Здесь нет предметов, которые можно было бы считать иконами дизайна, но этого и не требовалось: я не хотел, чтобы квартира выглядела так, будто мне некуда потратить деньги».

Интерьерное разнообразие в черных стенах смотрится неожиданно гармонично, хотя, по словам владельца, в квартире нет не то что двух одинаковых стульев, но даже кружек. Черный высокий комод напоминает лучшие образцы чиппендейловской мебели, а элементы декора рифмуются с арками оконных проемов.

«Плюс квартиры в том, что она видовая, минус — в шуме, — признается владелец. — Окна выходят на загруженную транспортом улицу, поэтому мы стараемся их вообще не открывать».

Хрустальная люстра осталась в квартире от прежних владельцев — раньше она висела в пятиугольной спальне и, по словам Максима, смотрелась там достаточно вульгарно, зато сразу прижилась в ванной комнате, на фоне синих стен.

Если гостиная отсылает к ампиру, то ванная напоминает, скорее, об эпохе французских королей. Здесь и характерный узор-лилия (правда, плитку уложили ромбиком, чтобы уйти от навязчивого ощущения гламура), и отдельно стоящая ванна на фигурных ножках, и плотный текстиль благородного синего цвета, закрывающий зону душевой кабины.

Идею с коллекцией бабочек подсмотрели в одном из проектов Жана-Луи Денио — правда, в интерпретации известного декоратора рамы украшали простенок между дверью и потолком, а в квартире на Беговой для них освободилась целая стена.

Королевскую роскошь смягчают и оживляют многочисленные портреты кошек, вписанные в знаменитые сюжеты Ван Гога. Прототипами для картин стали три кошки, живущие в квартире Максима и Ирины.

Недалеко от входной зоны располагается дверь в спальню.

По словам владельцев, их не пугает мысль о том, что однажды они устанут от насыщенного пространства: «Когда в квартире много произведений искусства, интерьер легко изменить», — резюмирует Максим.